Привидения живут в основном в Англии

Небольшая антология “Карета-призрак. Английские рассказы о привидениях” – довольно забавный экскурс в историю этого литературного жанра.

Конечно, привидения водятся везде. Но Англию они почему-то особенно любят. Туманный Альбион – родина привидений, даже если это не так с исторической точки зрения. В конце концов Англия одарила нас романами Анны Радклиф, “Монахом” Льюиса и “Дракулой” Стокера. Не случайно и Александр Сергеевич Пушкин писал:

Британской музы небылицы
Тревожат сон отроковицы,
И стал теперь ее кумир
Или задумчивый Вампир,
Или Мельмот, бродяга мрачный,
Иль Вечный Жид, или Корсар,
Или таинственный Сбогар.

Не говоря уже о том, что только английскому писателю (более чем известному причем) пришло в голову фотографировать привидение. Как бы то ни было, но английские туманы, видимо, способствуют тому, что истории о привидениях не сходят со страниц тамошних художественных произведений. Антологию “Карета-призрак” составили рассказы писателей XIX-XX веков, в числе которых Амалия Эдвардс, Маргарет Олифант, Генри Джеймс, Элджернон Блэквуд, Хью Уолпол и другие. Забавно, что ничего особенно ужасного в рассказах нет. Современный читатель с воображением, испорченным кинематографическими ужасами, вряд ли способен впечатлиться, например, при чтении истории о барышне, которая сидела часами, разглядывая окно некоей комнаты, и досиделась до галлюцинаций (Маргарет Олифант “Окно библиотеки”), то есть увидела в комнате тех, кого давно нет в живых. Да и не ужасами как таковыми эта небольшая книжка замечательна (тем более что антологии, сборники готической литературы издавались за последние десять лет неоднократно). Книжка любопытна не только впервые представленными в русском переводе текстами, не только тем, что позволяет даже проследить развитие жанра “рассказ о привидениях”, но, пожалуй, в первую очередь тем, что дает представление об интонации, о просодии, если хотите, классического, “старого” повествования со всеми его обязательными атрибутами, атмосферой таинственности, с наивной оторопью перед потусторонним или, напротив, с ироничной усмешкой по его поводу. Впрочем, ирония – это уже закат, декаданс жанра. Когда уже мало того, что привидения умерли, но и рассказывать о них разучились.